Современное законодательство в области компенсации за сносимое жилье построено на принципе «собственнику – равноценное, нанимателям – равнозначное». Далеко не всегда эта позиция совпадает с принципом социальной справедливости, как его понимают жильцы сносимого дома. Судебные разбирательства зачастую заканчиваются не в пользу граждан, хотя имеются исключения, связанные с индивидуальными особенностями процесса расселения, рождающие надежды на лучшее.
Локальные конфликты вспыхивают то в одном городе, то в другом. Планку первенства держит Москва, где сформировалась и периодически проводит акции группа «Московские переселенцы».
Вместе с тем, нередки случаи, когда, добиваясь справедливости, расселяемые жильцы вынуждены самостоятельно держать оборону в опустевшем доме.
Суд да дело: если не удалось достичь соглашения
Когда побеждает закон и здравый смысл
Московские перипетии: хотели как лучше…
Суд да дело: если не удалось достичь соглашения
Мнение о том, что судья при вынесении решения опирается на собственные внутренние убеждения, не совсем верно. Судья руководствуется буквой закона и Постановлениями Верховного суда, в которых анализируется наработанная судебная практика и даются рекомендации судьям.
Постановление Пленума Верховного Суда от 02 июля 2009 № 14 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации» является одним из таких документов.
Принципы, которыми должен руководствоваться судья, оценивая правомерность предоставления компенсации взамен жилплощади сносимого дома, изложены в Жилищном Кодексе, в Постановлении лишь акцентируется внимание судей, что следует учитывать в первую очередь.
Собственнику изымаемого жилья будет небесполезно знать, что нормы, содержащиеся в статье 32 ЖК РФ, в развитие положений части 3 статьи 35 Конституции Российской Федерации направлены прежде всего на обеспечение прав и законных интересов собственника жилого помещения, и судья должен иметь это в виду.
Также судья должен проверить правильность соблюдения всех протокольных моментов:
сроков доведения до собственников сносимого жилья информации об изъятии земельного участка или сносе дома, причем информировать должно конкретное лицо – размещение в прессе и Интернете не считается;
сроков подачи иска; уровня принятия решения об изъятии земельного участка (органом государственной власти или местного самоуправления) и регистрации такого решения.
Иметь в виду, что при определении выкупной стоимости помещения должны включаться все убытки вплоть до упущенной выгоды, за исключением расходов на ремонт, если он сделан после извещения об изъятии земельного участка. В спорных случаях суд имеет право назначить экспертизу для оценки рыночной стоимости жилья.
Кроме того, суд не должен удовлетворять требование властных органов о переселении собственника изымаемого жилого помещения в другое жилое помещение, если собственник жилого помещения возражает против этого, (согласно части 8 статьи 32 ЖК РФ предоставление собственнику жилого помещения взамен изымаемого другого жилья допускается только по соглашению сторон). Вместе с тем, суд не вправе обязать указанные органы обеспечить собственника другим жильем, поскольку из содержания статьи 32 ЖК РФ следует, что на органы, принявшие решение об изъятии жилого помещения, возлагается обязанность лишь по выплате выкупной цены изымаемой жилплощади.
Что касается арендаторов квартир по социальному найму, судья должен знать, что жилье предоставляется гражданам в связи с выселением в соответствии со статьей 89 ЖК РФ и не имеет целью улучшение жилищных условий. Под «благоустроенным» жилищем подразумевается, что в доме должны быть в наличии коммунальные услуги, принятые в данной местности. Все попытки выселяемых арендаторов взывать к положениям статей 57 и 58 ЖК РФ суду предписывается во внимание не принимать.
Таким образом, судья должен игнорировать права граждан, состоящих на жилищном учете, вопреки санитарным и моральным нормам разрешая заселение в одну комнату взрослых разнополых людей, не обладающих близким родством; позволяя впихивать многодетную семью в однокомнатную квартиру или селить вместе с туберкулезным больным в открытой форме.
По мнению законодателя, все эти меры направлены на противодействие спекуляцией аварийным жильем, чтобы не скупались по дешевке квартиры в домах, запланированных к сносу с целью получения большего жилья. Но на то есть 5-летнее «вето», налагаемое на граждан, совершивших действия, повлекшие ухудшение жилищных условий, зачем же всех под одну гребенку приводить?
Странность нашего законодательства заключается в том, что самые благие намерения, заложенные в Конституции и Кодексах, нивелируются подзаконными актами и судебной практикой. Кажется, ясно сказано в п. 2 статьи 57: «Вне очереди жилые помещения по договорам социального найма предоставляются гражданам, жилые помещения которых признаны в установленном порядке непригодными для проживания и ремонту или реконструкции не подлежат». В п. 5 той же статьи записано: «По договору социального найма жилое помещение должно предоставляться гражданам … общей площадью на одного человека не менее нормы предоставления». Но в Постановлении Пленума Верховного суда четко сказано: «иные обстоятельства (названные, например, в части 5 статьи 57, статье 58 ЖК РФ), учитываемые при предоставлении жилых помещений гражданам, состоящим на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях, во внимание не принимаются».
Тогда в каких случаях применяется п. 2 статьи 57? Если дом аварийный, но «не очень», и в нем можно кое-как жить, дожидаясь подхода своей очереди внеочередников на получение нового жилья? В списке внеочередников г. Москвы, кому в 2012 году должны предоставить квартиру по социальному найму, преобладают москвичи, вставшие на жилищный учет в 1997-2001 годах, но встречаются и 1984 и 1987 годы. Почему так долго? Не исключено, что ранее эти люди стояли в основной очереди, но за время проживания в аварийном доме и стесненных обстоятельствах обзавелись тяжелыми хроническими болезнями.
А если, не дай Бог, за годы ожидания дом объявят к расселению, по нашему абсурдному закону права очередников снова не будут «приниматься во внимание»!
Так и случилось с семьей Дорофеевых, состоящих на жилищном учете с 1994 года. На заседании Черемушкинского районного суда города Москвы рассматривался иск Департамента Жилищной политики и жилищного фонда (ДЖПиЖФ) г. Москвы о выселении семьи Дорофеевых, состоящей из брата с сестрой и их отчима, из однокомнатной квартиры общей площадью 30 кв.м. (дело № 2-4292/11 от 05 сентября 2011 года.) Судом, вероятно, в порядке морального давления, также упоминается новая жена отчима, обладающая на правах собственности половиной другой однокомнатной квартиры, но в состав претендентов на улучшение жилищных условий она не входит.
ДЖПиЖФ предлагает на семью из 2-х мужчин и 20-летней девушки, не состоящих в супружеских отношениях, по договору социального найма однокомнатную квартиру площадью жилого помещения 38,9 кв.м., жилой площадью - 20,0 кв.м. в доме-новостройке. Суд постановил: иск удовлетворить, поскольку предоставляемое жилое помещение находится в районе проживания, к тому же оно больше по общей площади, чем занимаемое. Жилье предоставляется не в связи с улучшением жилищных условий, а в связи со сносом дома, то есть без учета обстоятельств, влияющих на улучшение жилищных условий. «С сохранением права на улучшение жилищных условий» – добавляет суд, и это такая шутка черного юмора, поскольку в новой квартире на каждого жильца получается около 13 кв.м. на человека, а это больше московской учетной нормы - 10 кв.м. общей площади на человека.
Суд цитирует новоявленную часть 3 ст. 13 Закона г. Москвы № 21 от 31.05.2006 года: «гражданам, освобождающим жилые помещения, занимаемые по договорам социального найма и состоящим на жилищном учете при их согласии улучшаются жилищные условия в порядке очередности». Основным критерием для улучшения является дата «признания их нуждающимися в улучшении жилищных условий или в жилых помещениях», а 17 лет в очереди на жилье для суда явно мало.
Семья Дорофеевых состоит на жилищном учете с 1994 года. Вот уже третий год жилье получают очередники 1989 года. Еще три года потерпеть – 17 лет терпели же! - и Дорофеевы получили бы желанные квартиры и не ютились бы двое взрослых мужчин и молодая девушка в тесном помещении. Несвоевременный снос пятиэтажки разрушил все планы, мечты и, возможно, судьбы молодых людей и пожилого мужчины.
Вот парадокс: и законодатель, и властные структуры оправдывают практику игнорирования прав очередников, стоящих на жилищном учете, тем, что могут возникнуть злоупотребления и спекуляция жильем, предназначенным к сносу. Неужели и в приведенном случае судья усмотрела жульнические намерения семьи Дорофеевых?
Когда побеждает закон и здравый смысл
Не смотря на жесткие правоприменительные рекомендации и Постановления Пленума Верховного суда, встречаются случаи судебного решения в пользу выселяемых жильцов. Исключения настолько редки, что о них пишут в газетах, но то, что такое бывает, вселяет некоторую надежду. Всегда найдется зацепка, которая может повлиять на решение суда, важно этой зацепкой правильно воспользоваться.
Примером юридической эквилибристики может служить определение Верховного суда от 19 апреля 2011 года № 8-ВПР11-4. В Ярославле при расселении ветхого дома семье Белоусовых из 4-х человек: муж, жена, двое разнополых детей, проживавших в двух изолированных комнатах в коммуналке жилой площадью 27,2 кв.м. при общей 38,7, была предложена однокомнатная квартира жилой площадью 18,7 при общей 38,9.
Если бы власти г. Ярославля предложили бы взамен две аналогичные комнаты в новой квартире, судебного процесса бы не состоялось. Но там решили осуществить мечту всех обитателей коммуналки, расселив их по отдельным квартирам, насколько хватило средств. Однако неблагодарные Белоусовы, вместо того, чтобы осчастливить себя отдельной квартирой, распихать детей кого в ванную, кого в прихожую и радоваться жизни, пошли сутяжничать. Суды первой и второй инстанции согласились с мнением властных структур г. Ярославля, но тревогу забил прокурор.
Поводы придраться к решению нашлись. Основание: новое жилье не должно приводить к ухудшению жилищных условий.
Первое: в коммунальной квартире жильцам принадлежат не только комнаты, но и в какой-то мере места общего пользования, и их площадь тоже должна учитываться при предоставлении нового жилья;
Второе: разнополые дети в коммуналке проживали в разных комнатах, а в новой квартире вынуждены будут жить совместно в нарушение части 1 ст. 58 ЖК РФ, что повлечет ухудшение их положения.
Все очевидно, не так ли. Тогда почему же в судах первых инстанций не были приняты во внимание подобные аргументы?
Аналогичное решение, вызвавшее большой резонанс в прессе, было вынесено Индустриальным районным судом г. Перми в октябре 2011 года. Решением суда городские власти обязали предоставить семье Косаревых из 4-х человек, выселяемой из коммунального барака, жилплощадь по нормам предоставления. Городскими властями ничтоже сумняшеся предлагалась на всех комната размером 18,4 кв.м. в трехкомнатной коммуналке, но суд постановил: Косаревы должны получить трехкомнатную квартиру площадью 60 кв.м. Решение тем более удивительное, что семья даже не успела встать на очередь на жилищный учет, зафиксировав только наличие малоимущности в установленном порядке.
Аргументы суда: согласно Определению Конституционного Суда РФ от 16.11.2006 № 503-О, статья 89 ЖК РФ не исключает возможность ее применения во взаимосвязи со статьями 57, 58 ЖК РФ при наличии к тому оснований. В соответствии со статьей 57 ЖК РФ вне очереди жилые помещения по договорам социального найма предоставляются гражданам, жилые помещения которых признаны в установленном порядке непригодными для проживания и ремонту или реконструкции не подлежат.
Другими словами, судья Щербакова О.Б. закрыла глаза на Постановление Пленума Верховного Суда от 02 июля 2009 № 14, сослалась на Конституционный суд и рассудила по справедливости.
Этот прецедент вызвал панику среди городских властей. Как хорошо было раньше, когда не приходилось улучшать жилищные условия и судьи принимали решения как по делу № 2-184/2011 от 27 января 2011 года, рассмотренному в Пермском Индустриальном суде: выселить 5 человек – 2-х мужчин, 2-х женщин и ребенка из комнаты в аварийном доме в одну комнату в трехкомнатной коммунальной квартире. Площадь нового жилья стыдливо не раскрывается. Неважно, что семья состоит на жилищном учете. Суд особо напирал, что квартира расположена в капитальном доме со всеми удобствами.
Паника оказалась оправданной. Ссылаясь на то же Определение Конституционного суда, в Перми было принято еще несколько решений в пользу выселяемых малоимущных жильцов, состоящих на жилищном учете.
Касательно собственников жилья, порядочный интерес представляет Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 14974/10 от 22 марта 2011 г. по факту отказа Управления Федеральной регистрационной службы по Самарской области в государственной регистрации договора мены квартир. Ситуация не совсем ординарная: и собственник расселяемого жилья, и городские власти пришли к соглашению, была подобрана новая квартира, удовлетворившая обе стороны, но регистрационная служба отказалась регистрировать сделку. Дело в том, что по закону требованиями к Договору мены предусмотрено, что жилые помещения, принадлежащие обменивающимся сторонам, признаются равноценными. Учреждение не удовлетворил представленный отчет об оценке рыночной стоимости квартиры из расселяемого дома.
Все перипетии рассматривать нет смысла, важен один момент, отраженный в решении. Приведу его дословно:
«…квартиры в аварийных домах могут не иметь потребительской ценности и какой-либо рыночной стоимости, тем более сопоставимой со стоимостью предоставляемого им [собственникам] взамен жилья.
Заключение договоров между муниципальными органами и гражданами при переселении последних из ветхого и аварийного жилья преследует особую социальную цель, в связи с чем к ним не применяются общие правила гражданского законодательства о договорах мены, предполагающие равноценность обмениваемого имущества по его рыночной стоимости.
Равноценность обмениваемых квартир определяется в данном случае сопоставлением их физических и экономических характеристик (местоположение дома, этаж, площадь, количество комнат и т.п.), с тем чтобы предоставляемое жилое помещение не ухудшало жилищные условия переселяемых граждан с учетом их разумных потребностей».
Поразительно светлые и полезные мысли снисходят, порой, на высшие судебные органы. Вот вам прецедент, которым ввиду несовершенства соответствующего законодательства можно оперировать на судебных разбирательствах.
Московские перипетии: хотели как лучше…
В Москве практика расселения пятиэтажных домов до начала 2011 года была вполне лояльна. Согласно ч. 3 статьи 13 закона г. Москвы от 31 мая 2006 года № 21, при расселении москвичам, арендующим жилье по договорам социального и иного найма и состоящим на жилищном учете, при их согласии могут быть улучшены жилищные условия.
12 января 2011 года, сразу после зимних каникул и всего спустя три месяца после вступления в должность нового мэра Москвы г-на Собянина (человека, как известно, из обоймы ВВП и выдвинутого на должность «как бы» Единой Россией), в Московскую городскую Думу поступило письмо за подписью Прокурора города Москвы г-на Семина. В соответствии с Федеральным законом «Об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов…» Московской городской прокуратурой при анализе закона г. Москвы № 21 – 2006 г. был выявлен коррупциогенный фактор. Самих фактов коррупции пока не случилось, но в упреждение и в предотвращении подобных правонарушений Прокуратура предписывала изменить не понравившуюся формулировку.
Речь шла о словосочетании «могут быть» в приведенной выше части 3 статьи 13 этого закона. По мнению прокуратуры, такая формулировка диспозитивно устанавливает возможность должностными лицами органов государственной власти принимать решения об улучшении жилищных условий гражданам, руководствуясь, в том числе, личными корыстными мотивами.
Одновременно прокуратурой г. Москвы предлагалось внести изменения в формулировку данного пункта, учитывая дату постановки на жилищный учет.
После короткого обсуждения, Московская городская дума приняла формулировку, предложенную прокуратурой: «при их согласии улучшаются жилищные условия в порядке очередности». Другими словами, кто и так должен был получить квартиру в текущем году, тот и получит. Более того, стремясь быть святее самого папы, депутаты обнаружили аналогичную сомнительную формулировку в части 1 статьи 7 закона г. Москвы № 21-2006 г., где говорится о возможности улучшения жилищных условий собственникам расселяемого жилья, состоящим на жилищном учете. Им тоже установили формулировку «в порядке очередности».
Понятно, что расселение стало для городского бюджета дешевле, что открыло возможность при тех же расходах расселять большее количество квартир, открывая дополнительные возможности для коммерческой застройки на освобождаемых территориях. Да и требования по заказу на строительство нового социального жилья могут быть еще более экономичными. В целом данные поправки должны были решить ряд проблем в строительном секторе, а властям позволить при тех же бюджетах показывать более красивые цифры «переселения».
Депутат Москвин-Тарханов, знакомый с процессом расселения не понаслышке, честно предупреждал, что следует ожидать противодействия граждан. «Начнется жестокая, упорная, тяжелая борьба, сопровождающаяся и правовыми и не правовыми действиями, и голодовками, и зимовками при отключенном электричестве», как в 1994-1995 годах. Лишь либерализация законодательства в 1996 году сняла напряжение с этой области городского хозяйства.
Депутат справедливо предвидел, «каким ОМОНом будут вытаскивать из этих квартир этих людей, какие будут суды,пересуды и где будут наши инвестиционные проекты. Хотим сэкономить - потеряем в 10 раз больше». Он заблуждался в одном: основную массу депутатов не волновал вопрос экономии. Перед ними была поставлена чисто формальная задача: привести законодательство в соответствии с требованиями прокуратуры. Чаяния, надежды и права жителей Москвы остались за рамками протокольного решения.
В одном интервью мэр Москвы Сергей Собянин, уже упомянутый нами выше, пояснил, что, скорее всего прокуратура инициировала поправки в закон № 21-2006 г. «по просьбе москвичей», состоящих на жилищном учете, поскольку выдача жилья очередникам по норме предоставления при расселении получается как бы в обход очереди. Мэр, конечно, не учел то обстоятельство, что при сносе домов обязанность по обеспечению жильцов компенсирующей площадью ложится на инвесторов. Ранее, чтобы расселить квартал пятиэтажек площадью 100 тыс. кв. м. необходимо было построить около 155 тыс. кв. м. жилья. «Мы всегда закладывали коэффициент именно 1,2, 1,3, даже 1,5 в некоторых случаях, при отселении дома» - пояснил на вышеупомянутом заседании Московской городской думы Москвин-Тарханов. Инвестору необходимо было возвести 350 тыс. кв. м. коммерческого жилья, чтобы окупить реализацию данных проектов.
Теперь, когда отпала необходимость обеспечивать очередников по нормам предоставления, а больше нормы по закону не положено, какая бы большая квартира ни была, инвестора никто не может заставить выделять большие площади. Московские депутаты сами себя обманули: рано или поздно переселенным очередникам все равно придется улучшать жилищные условия за счет Москвы, а с инвестора уже не спросишь.
Таким образом, очевидно, что поправки в закон г. Москвы № 21-2006 г. выгодны в первую очередь инвесторам. Невольно возникает вопрос, почему депутаты поспешили принять эти изменения, не обсудив и даже не предложив альтернативные варианты? Вот уж действительно: коррупциогенный фактор устраняли-устраняли, а коррупционный никто проверить не удосужился.
В итоге в 2011 году резко участились судебные разбирательства. Моментально застопорился проект по сносу жилого квартала «Камушки» в центре Москвы. Для расселения жильцов требовалось 150 кв.м. нового жилья на 100 кв.м. изымаемых квартир, на чем настаивает инициативная группа, а инвесторам теперь невыгодно браться за строительство на подобных условиях. Поэтому, объявленное в 2009 году расселение данного квартала до настоящего времени остается на бумаге. Публичные слушания в апреле 2012 года показали, что противоречия между требованием жителей квартала и районной властью не устранены, а Окружная комиссия по проведению публичных слушаний признала нецелесообразным утверждение проекта планировки соответствующих кварталов Пресненского района Центрального административного округа.
Москвичи против жилищного террора
Предсказывая «большое приключение для московской власти» депутат городской Думы М.И. Москвин-Тарханов, скорее всего, не имел в виду конкретное движение. Он отмечал лишь сильную инициативную группу жилого квартала «Камушки». Однако непродуманные действия Московской городской думы, поспешившей взять под козырек, способствовали появлению иных протестных движений расселяемых москвичей. И движения эти вовсе не были такими стихийными, как раньше.
Так, Общественный комитет (ОК) защиты прав жителей ветхих и аварийных домов «Московские переселенцы» представляет собой активную, прекрасно организованную структуру.
В инициативную группу входит штаб, возглавляемый Павлом Кушаковым, и районные координаторы, задачами которых являются:
- информирование и привлечение в своем районе и округе активных переселенцев, в том числе не имеющих доступа к сети Интернет;
- составление списков переселяемых жильцов на закрепленной территории;
- расклейка листовок и информационных листков.
Через координаторов потенциальные переселенцы приглашаются принять участие в районных и городских акциях, собирают подписи под петициями и обращениями к руководству города и страны.
ОК «Московские переселенцы» имеет свою концепцию, в кратком виде озвученную П.Кушаковым: «Хотим, чтобы было как раньше, при Лужкове» и ряд требований, грамотно сформулированных профессиональными юристами, так называемые «Поправки Кушакова».
В эти поправки входят требования:
- законодательно закрепить безоговорочное право на улучшение жилищных условий в связи со сносом;
- запретить переселение в коммунальные квартиры;
- установить, что представление помещения вне района проживания возможно только с письменного согласия жильца и должно быть по площади больше изымаемого.
Также предлагалось дать четкое определение равнозначного жилья и понятия семьи в целях запрещения поселения в одну квартиру нескольких разных семей и др.
Первая заметная акция ОК «Московские переселенцы», освещенная в прессе, была проведена в конце февраля 2012 года: около 250 активных переселенцев собрались у здания столичной мэрии на Тверской, 13, и, выстроившись в очередь, передали в приемную обращения на имя мэра Москвы Сергея Собянина о восстановлении законных прав граждан при расселении пятиэтажных домов.
Ответов на обращения из мэрии не последовало, поэтому акция была повторена 1 июня 2012 г. под лозунгом «Против жилищного террора». На этот раз москвичи обращались непосредственно к Президенту России В.В. Путину. Вначале все участники собирались возле выхода из метро "Китай-город", у памятника героям Плевны, где им выдавались конверты с текстом обращения к Президенту. Желающие могли приобрести красные футболки с соответствующими надписями. Получившие конверты отправлялись к приемной Президента и становились в очередь у входа, где в итоге собралось около 250 человек.
В 15.00 первые участники начали входить и отдавать в приемную конверты с обращением. По-видимому, об акции было известно заранее, поскольку в приемной была обеспечена работа всех окошек по приему заявлений. Полиция наблюдала за соблюдением порядка возле здания.
Некоторым недостатком последней акции являлось то, что обращение к Президенту было составлено эмоционально и без достаточной аргументации. К примеру, в нем не было таких позиций, по которым опытный чиновник мог поставить резолюцию «Прошу разобраться и доложить». Кроме того, в Москве еще не отзвучало эхо майских выступлений «За честные выборы» и последующих гонений массового порядка, поэтому скромная акция у приемной Президента затерялась на фоне иных митингов и шествий.
Но деятельность ОК «Московские переселенцы» акциями не ограничивается. Ведется широкая информационная и пропагандистская работа, действует информационный сайт, на котором заинтересованные москвичи могут найти нормативные документы по вопросам расселения, получить консультацию юриста, изучить опыт старожилов и ознакомится с судебными решениями по искам Департамента жилищной политики и жилищного фонда г. Москвы.
Также руководители ОК «Московские переселенцы» заручились поддержкой ряда депутатов Московской городской думы и уполномоченного по правам человека в г.Москве Александра Музыкантского, который активно включился в деятельность общественного комитета. Им было составлено обращение к С.С. Собянину, где констатировалось, что внесенные изменения в закон № 21-2006 г. привели к ухудшению положения граждан, состоящих на жилищном учете. Музыкантский обращал внимание на тот аспект, что переселение граждан осуществляется не по их воле, а в принудительном порядке, по решению властных структур. Предлагая улучшать жилищные условия граждан сразу при переселении, Музыкантский указывал, что в противном случае москвичи откажутся переезжать в стесненные условия, а массовые выселения в судебном порядке затянут реализацию подпрограммы 2 «Реновация существующей жилой застройки» Государственной программы г. Москвы «Жилище» на среднесрочный период (2012-2016 гг.).
Подобные объединения, несомненно, способствуют борьбе очередников за свои права, позволяют совместно решать определенные вопросы. Однако зачастую поиски справедливости упираются во временной фактор и ситуацию, когда семья остается в одиночестве в выселенном доме.
На осадном положении
25 сентября 1994 года. Она открыла глаза и не сразу поняла, где находится. Комнату заволокло влажным горячим туманом, сквозь который в рассветной полутьме проглядывали мебель, картина на стене и дверной проем в коридор.
Она машинально попыталась зажечь свет, но электричества не было. Еще бы: по стене текла, исходя паром, горячая вода. Все, что могло замкнуться, давно замкнулось. Если бы не потоки воды, дом захлебнулся бы в пожарах.
Мысленно порадовавшись, что дети у бабушки, она встала и вышла в прихожую, ступая по мокрому горячему ковру. Телефон не работал тоже, вызвать аварийную службу не представлялось возможным. Соседи? Они уже съехали, осталась пара семей на верхних этажах...
Внезапно из-за двери послышались голоса. Она вышла на лестничную площадку. Весь пролет тоже был заполнен паром. Вода широкой сплошной струей стекала по затертым бетонным ступенькам, как в изысканном фонтане. И, в довершение сюрреалистической картины, сдержанно переругиваясь, трое мужчин сносили по лестнице небольшой домашний рояль.
Это не сцена из фильма ужасов, а стенограмма воспоминаний автора данной статьи. Дом расселялся неравномерно: часть жильцов съехала в уже наполовину заселенный дом, а другие выселялись в дом, находящийся в процессе сдачи. Он находился на противоположной стороне улицы и, опасаясь разворовывания счетчиков и других полезных предметов, техничка открывала подъезд в 10 утра и в 16.00 запирала. Забавно было смотреть, как старушки, словно муравьи, через сквер тащили мебель по частям: кто створку от шкафа, кто зеркало…
Жильцы с самого верхнего этажа при переезде зачем-то сняли батареи. На дачу, что ли? А 25 сентября начался отопительный сезон и в дом, фактически подготовленный к сносу, пустили горячую воду в систему отопления…
В один момент квартиры превратились в жилища, абсолютно непригодные для проживания. Горячей водой закоротило все электрические цепи, в том числе телефонные (мобильная телефония тогда существовала в зародыше)...
Тем, кто решил противостоять несправедливым решениям городских властей, придется держать оборону в нечеловеческих условиях. Выселенные дома подвергаются набегам мародеров, которые снимают все, что поддается скручиванию и отпиливанию. Любые виды коммунального снабжения, от электричества до сантехники, отключаются.
В осадном положении есть некоторый смысл: согласно законодательству, дом, в котором отсутствует необходимый набор коммунальных удобств считается аварийным, и тогда семья, проживающая в таком доме имеет право перейти в список внеочередников (скостив лет 10 ожидания), но аварийным дом признается только в официальном порядке по инициативе городских властей. А им-то как раз это не выгодно.
Исходя из анализа регламентных документов и опыта по противодействию властных структур, можно дать несколько рекомендаций. В квартире, как бы ни был поврежден расселяемый дом, кто-то должен непременно оставаться, хотя бы для того, чтобы своевременно получить повестку в судебное заседание. Московские суды прекрасно обходятся без ответчика, штампуя решения как под копирку (не обходится без казусов – попадались решения по делам о собственниках жилья, в которых ссылались на статью 89 ЖК РФ (расселение граждан по социальному найму) и, наоборот, в решения, где предписывали арендаторам социального жилья освободить квартиры в соответствии со статьей 32 ЖК РФ (расселение собственников жилья).
Между тем, по некоторой информации, если жильцы продолжат борьбу, аргументировано апеллируя к суду второй и последующих инстанций, при наличии грамотно сформулированных ссылок на законы и прецеденты, и если у ДЖПиЖФ возникает опасение, что суд может встать на сторону ответчиков, то иск обычно отзывают и идут на соглашение чтобы не создавать нежелательных прецедентов.
Однако следует иметь в виду, что при вручении повесток у сотрудников ДЖПиЖФ имеется серьезная лазейка, зафиксированная в п. 5 Приложения № 1 к Положению о порядке переселения граждан из жилых помещений (жилых домов), подлежащих освобождению в городе Москве, утвержденном Постановлением Правительства Москвы от 4 декабря 2007 г. № 1035-ПП. «В случае отказа граждан (ответчиков) от получения судебной повестки управой района города Москвы делается соответствующая запись в судебной расписке: "Ответчик от подписи за полученную повестку отказался". На судебной повестке расписываются лица, вручавшие судебную повестку». Ничто не мешает вручающим лицам так расписаться ввиду невозможности найти непокорного жильца.
Решение суда, конечно, когда-нибудь дойдет до ответчика, но время на апелляцию будет безвозвратно потеряно. И тогда даже самых упорных жильцов ничего не спасет: как только решение суда вступит в законную силу, ДЖПиЖФ немедленно передают исполнительный лист судебным приставам и, совместно с районной управой организует поддержку полиции при принудительном выселении.
Судебные приставы исполняют свой служебный долг буквально, в соответствии с судебным предписанием. Их невозможно остановить или разжалобить. Так, по данным пресс-службы Управления Федеральной службы судебных приставов по г. Москве не обошлось без проблем при принудительном выселении семьи в составе 9-ти человек из комнаты коммунальной квартире в Даниловском муниципальном округе в квартиру в доме-новостройке общей площадью 38,6 кв. м. Жильцы не успели или не сообразили, что нужно обжаловать судебное решение, в результате, когда явились приставы с сотрудниками полиции, супруга главы семьи предприняла попытку самоубийства – взобралась на подоконник, собираясь выброситься с пятого этажа. Женщину оттащили от окна, и вызвали скорую психиатрическую помощь.
Показательно, что приставы остались в недоумении: почему семья не хочет из коммуналки переехать в отдельную квартиру в новом доме? А элементарно подсчитать, что только общей площади на человека придется менее 4-х квадратных метров, а жилой наверняка меньше 2-х (для сравнения, в тюрьмах норматив площади на одного заключенного составляет 4 кв.м.) никто не догадался.
Кроме того, не исключено, что в отсутствие хозяев дом просто-напросто снесут. Известен случай на ул. Наметкина, когда корпус 9 дома № 40 начали ломать при живых жильцах. Работу тяжелой техники удалось остановить только после вмешательства руководителя Мосгосстройнадзора который отдал управе распоряжение прекратить снос дома. Оказалось, что в Объединении административно-технических инспекций (ОАТИ) Москвы не знали, что в доме еще остаются люди.
Но даже если и знали! Как показал пример сноса дома № 111 на Люблинской улице, чиновников районной управы это не смущает: половина дома с аварийным подъездами была отселена, а вторую половину дома даже не предполагалось расселять, когда бульдозерами принялись крушить стены жилого дома.
Не смотря на возросший уровень социальной напряженности в связи с изменением московского законодательства и практики расселения жилых домов, властные органы на этом не собираются останавливаться. Планируется еще более ужесточить нормы и правила предоставления жилья в масштабе всей страны по инициативе Фонда содействия реформирования жилищно-коммунального хозяйства.
Об этом вы узнаете в следующей части.
Нормативные документы
«Жилищный кодекс Российской Федерации», утвержденный Федеральным законом Российской Федерации от 29 декабря 2004 года № 188-ФЗ
Постановление Правительства РФ от 28 января 2006 года № 47 «Положение о признании помещения жилым помещением, жилого помещения непригодным для проживания и многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу»
Закон города Москвы от 14 июня 2006 года № 29 «Об обеспечении права жителей города Москвы на жилые помещения»
Закон города Москвы от 31 мая 2006 года № 21 «Об обеспечении жилищных прав граждан при переселении и освобождении жилых помещений (жилых домов) в городе Москве»
Постановление Правительства Москвы от 4 декабря 2007 г. № 1035-ПП «О порядке переселения граждан из жилых помещений (жилых домов), подлежащих освобождению в городе Москве»
Полезные ссылки
О программе расселения на сайте Департамента жилищной политики и жилищного фонда г. Москвы: http://housing.mos.ru/dmghtml/programs/pereselenie.html
Официальный сайт ОК «Московские переселенцы»: http://www.snos.info/
Комментарии
(1)#Последние комментарии на сайте