Разъединенное королевство

Существует ли в Великобритании такое затертое понятие, как дружба народов? «Итоги» выясняли это на тесных улочках английских предместий

Плевый на первый взгляд тест — набросать портрет типичного «британскоподданного». Ваше воображение рисует почтенного джентльмена в твидовой тройке с тросточкой, шарфиком и трубкой? Вынуждены констатировать — в Великобритании вы не бывали никогда. Если все же бывали, то дать однозначный ответ будет сложнее. Не факт, что вы припомните именно короткостриженого молодого англосакса в дешевых джинсах, «кенгурушке» с капюшоном, отгородившегося от внешнего мира наушниками и экраном ноутбука. Скорее всего это будет юная леди с азиатским разрезом глаз, укутанная в черные одежды. А быть может, символ сегодняшней Британии — это смуглый водитель омнибуса с гортанным акцентом в сикхском тюрбане?..

Последние полвека Англия являлась всеевропейской витриной мультикультурности — здесь на сравнительно небольшом участке суши уживаются десятки разных этносов. Ту самую мультикультурность, от которой стонут Франция и Германия, британцам удалось превратить в национальный бренд наряду с универмагом «Хэрродс» и гимном «Боже, храни Королеву». Прогуляйтесь по Лондону — из маленького Бейрута вы попадете в игрушечный Стамбул, оттуда — в крошечный Мумбаи и закончите ваш «трип» в благоухающем специями Чайна-тауне. Каким образом старушке Англии так долго удавалось состоять в этом мультикультурном браке? И почему глава правительства Ее Величества Дэвид Кэмерон вдруг подал на развод?

Город контрастов

«...Вы собираетесь писать о мультикультурности? О, это очень интересно», — вежливо реагирует на мою откровенность коренная англичанка Марта. Думаю, ее реакция была бы такой же, признайся я, что готовлю материал об особенностях британского завтрака. «Ну да, наше общество очень разнообразное», — нехотя добавляет она, поняв, что я жду хоть каких-то комментариев. Мы с Мартой сидим в холле китайского культурного центра в Сохо. Рядом на спортивных матах ее шестилетний сын азартно пытается лягнуть китайского мальчугана, который уворачивается и хихикает. Идет урок тэквондо. В младшую группу помимо китайской детворы записаны несколько англичан, пакистанский малыш и курчавый мулат по имени Шторм. Впрочем, седовласый шотландец Нил, который ведет урок, куда больше обеспокоен цветом поясов своих подопечных, чем цветом их кожи. Пока Нил демонстрирует детям очередную комбинацию ударов, Марта, всю свою жизнь прожившая в центральном Лондоне, уверяет меня в следующем: «Вы знаете, когда с детства перед глазами люди разных национальностей или рас, на это вообще перестаешь обращать какое-либо внимание. И по-моему, это здорово…»

Марта в упор не понимает, о крахе какой именно мультикультурности говорил Дэвид Кэмерон: «Неужели о Чайна-таунах?» Это для туристов они — экзотика, не менее интересная, чем традиционный Биг-Бен или Трафальгарская площадь, а для местных жителей — место с массой недорогих ресторанчиков, куда стоит заскочить во время ланча. Не более того. Китайская диаспора в Великобритании — самая крупная и старейшая в Западной Европе — насчитывает 430 тысяч человек. Иммигранты из Поднебесной обосновались здесь еще в XIX веке, и за полтора столетия местное население к ним привыкло, несмотря на то, что многие китайцы плохо говорят по-английски.

«В этом, пожалуй, главное отличие английской мультикультурности от французской или немецкой, — делится содиректор эксетерского Центра этнополитических исследований доктор Джонатан Гитенс-Мейзер. — Она не настолько сосредоточена на нации и потому уникальна. Чтобы стать французом, ты должен вести себя как француз. Но ты можешь сохранять свою национальную идентичность и быть при этом англичанином. Если посмотреть на историю Великобритании, здесь всегда были пришельцы извне. А все потому, что английская самоидентификация в первую очередь основана на соблюдении законов, а не на том, как ты выглядишь и говоришь».

То, что англичане — уникальная европейская нация, которая постоянно пополнялась за счет свежей крови, будь то итальянцы, жители соседней Ирландии или выходцы с Ямайки, британские политики повторяют как священную мантру. И не скупятся на красочные примеры. Вот китайцы, хоть и держатся особняком, особых проблем не создают! А как вам национальная сборная Англии по футболу, где играют потомки афрокарибцев, приехавших сюда в 50-х годах, чтобы работать в системе лондонского транспорта?! А какие могут быть претензии к самой многочисленной диаспоре — индусам? Их, дескать, в Англии более миллиона — они либо интегрируются в местное сообщество, либо дружелюбно существуют рядом с ним. В качестве зримого результата синергии культур вам расскажут и о ренессансе британской кухни — про то, как на суверенную территорию фиш-энд-чипс, эля и пастушьего пирога вторглись китайские, индийские и ближневосточные блюда и специи. Спору нет — благодаря этому Лондон действительно превратился в одно из мест гастрономического паломничества.

Впрочем, под «крахом политики мультикультурности» Дэвид Кэмерон подразумевал совсем другое — накаленные отношения англосаксов с выходцами из Пакистана, Афганистана, Бангладеш и других исламских стран. Государственная политика толерантности, враз обтесавшая китайцев и индийцев, в случае с пакистанцами и афганцами дала сбой. Мусульманские кварталы в британских городах превратились в зону отчуждения, куда европейцы не рискуют заходить без нужды. Мы отправились в одну такую зону, чтобы выяснить, что же случилось с хваленым британским «диалогом культур».

Острота по-восточному

Городок Лутон, расположенный в получасе езды от Лондона, все чаще попадает на первые полосы британских газет именно из-за столкновений на национальной почве. С одной стороны, примерно четверть населения — а это почти 200 тысяч человек — составляют иммигранты-мусульмане. С другой — именно житель Лутона, скрывающийся за псевдонимом Томми Робинсон, организовал Лигу защиты Англии — сообщество, которое выступает против распространения мусульманской идеологии. Робинсона сотоварищи причисляют к неонацистам, хотя сам он нацистской символики чурается. С виду обычный футбольный фанат. «Я своей деятельностью нажил себе здесь немало врагов, — горделиво говорит Томми, — в некоторых районах города мне вообще лучше не появляться, на такси я тоже не езжу, потому что ...